Примерно месяц спустя, по электронной почте, я получила приглашение от Линн Смит из LA Times с просьбой дать интервью о музыке Эминема. Я была в восторге. Она нанесла визит моей семье в Чайно Хиллс (ред. Chino Hills — пригород Лос-Анджелеса), я написала на своём чёрном балахоне Q&A (ред. Question and Answers) и перевёрнутую букву «Е», который носила постоянно, пока он не выцвел. Я показала ей свою комнату, внушительную коллекцию сувениров и веб сайт. Она набросала несколько заметок, пока мы разговаривали о моём прошлом, о том, как я стала поклонницей, и что мне особенно нравится в музыке Эминема. Нервничать причин не было, но, как и большинство подростков, в свои 15 лет я была стеснительна, поэтому беспокоилась, что мои ответы могут звучать недостаточно умно. С Линн я чувствовала себя «в своей тарелке», благодаря её доброму, профессиональному подходу, и я заметила, какой приятной областью может быть журналистика.
Статья вышла, и я немного разочаровалась, потому что слишком часто повторяла слово «нравится», я чувствовала волнение, оказавшись на страницах престижного печатного издания, которое каждое утро читают мои родители за завтраком. Друзья и сверстники прознали о том, что моё Стэно-помутнение получило признание, и я надеялась, что однажды встречусь с Эминемом лично. Я помню, как сестра моей подруги скупила всю пачку выпуска LA Times, и как я смеялась, в недоумении, подписывая копии статьи своей сверстнице. Я совсем не знала о том, что мой рассказ попал в руки администратора студии записи Interscope Records в Санта Монике.
Третья часть завтра! Не пропустите!
Перевод на русский язык и адаптация: Екатерина Мусорева. Специально для проекта ePro.
